«О, как прекрасно это слово — «мама»! Все на земле от материнских рук». М. Сиренко. Это слово, излучающее «несказанный свет», объединяет народы. Эта тема, личная для каждого, является общечеловеческой. Все матери относятся к одной нации, к одной любви. Бесспорно, что материнская любовь особая, не сравнимая ни с какой другой. Но и она, всеобъемлющая и бескорыстная, нуждается в дополнении – любви отеческой. Ведь счастливый ребенок может вырасти только в гармоничной семье, где мама и папа – пример для подражания.

Екатерина Игнатьевна и Захар Сарбегович Гаглоевы больше сорока лет живут в ст. Гиагинской. Они воспитали двоих сыновей, которые уже давно живут отдельно, обзавелись семьями. Но каждые выходные родительский дом снова и снова наполняется голосами уже повзрослевших сыновей, звонким смехом внуков и ласковым щебетанием невесток. Сегодняшняя семейная идиллия — это результат усилий, вложенных в детей в раннем детстве, когда они делали первые несмелые шаги, говорили первые слова, учили первые буквы. Уже тогда мальчикам прививалось чувство ответственности за свои поступки. Время шло, мальчишки взрослели, но рядом всегда была мама, которая не отпустит в школу без завтрака и не даст гулять допоздна вечером. Казалось бы, никаких новых приемов воспитания в этой семье не использовалось, но в этом и есть секрет Екатерины Игнатьевны.

— Главное — не отступать от своих принципов, — рассказывает она. — Ребенок учится всему у родителей, поэтому воспитание не должно ограничиваться словами и нравоучениями. Оно должно быть основано на родительском примере. Дети не должны быть свидетелями ссор родителей, тогда, став взрослыми, свои семейные отношения они будут строить на взаимопонимании и взаимной поддержке.

Сейчас супруги Гаглоевы довольны и счастливы. Ведь их сыновья — не только опора родителей, но и уважаемые люди, главный принцип жизни которых – уважение. Уважение к людям. Уважение к труду. Уважение к родителям, заложившим в них те человеческие качества, благодаря которым они идут по жизни с высоко поднятой головой.

Семья Исаевых переехала из Дагестана в ст. Келермесскую в начале девяностых. Это время было сложным для всех, а уж для людей, вынужденных начинать жизнь с чистого листа, тем более. Но Курбана Рамазановича и Марию Курбановну трудности не страшили, они были уверены друг в друге. А иначе и быть не могло. Ведь Курбан и Мария родились в один год и в один день и при участии одной повитухи, и в школе сидели за одной партой. Любовь, зародившуюся в раннем детстве, эта пара смогла пронести через года. Мария, как и многие кавказские женщины, посвятила себя воспитанию детей, она была и остается хранительницей домашнего очага.

Воспитать четверых детей – задача нелегкая, но Мария благодарна судьбе, подарившей ей троих сыновей и дочь. Дети росли, разлетались кто куда, но неизменно возвращались в отчий дом, где их всегда ждала мама, по-прежнему добрая, заботливая, ласковая. Сейчас в большом уютном доме живут три семьи и Мария, не успевшая отдохнуть от забот о собственных детях, заботится уже о внуках. И эти хлопоты ей в радость. Ведь нет большего счастья, чем всякий раз, укачивая внука, узнавать в нем сына, когда-то маленького и беспомощного, а теперь взрослого и самостоятельного, отдающего маме тепло души, вложенное в него много лет назад.

О. Бурьянова.

«Вовремя, при жизни их, должны мы сказать матерям все доброе, что можем сказать, и сделать для них все доброе, что можем сделать. Преклонение перед материнскими жертвами, чувство долга и вины перед ними – это святые чувства», — писал А. Алексин. К этим словам добавить нечего. Каждое слово писателя – назидание всем поколениям. Я прихожу к могиле матери, склоняюсь над гранитной плитой и вспоминаю ее теплые руки, улыбку, голос …

Вспоминаю ее рассказы о холодном, голодном, сиротливом детстве, о том, как в войну работала наравне со взрослыми в колхозе, о курсах бухгалтеров, где ее, тринадцатилетнюю девчонку, по старинному казачьему обычаю называли: «Мария Ивановна». Потом было замужество (ее избранником стал фронтовик-блокадник Павел Андреевич Затолокин) послевоенное лихолетье, рождение детей. В общем, ей, как и многим ее сверстникам, сполна пришлось хлебнуть горя. Но мама никогда не отчаивалась. Она с оптимизмом смотрела в будущее, вкладывая в нас, ее детей, все самое лучшее. с детства приучала нас к труду: сначала показывала, как выполнять какое-либо дело, а потом, уверенная в нас, просто поручала работу по дому. И мы все выполняли, потому что слово матери для нас было неоспоримо.

Вспоминаются зимние вечера, когда мама сидела за прялкой, а папа вслух читал книги. Мы слушали рассказы о пятнадцатилетнем капитане, сказки вместе со своими соседями – частыми гостями в нашем доме. Жили мы бедно, но удивляло умение мамы накрыть стол буквально из ничего, так, что любой гость чувствовал себя долгожданным и самым дорогим. Готовясь к праздникам, она не упускала из виду ни одной мелочи: накрахмаленные скатерти были неизменным атрибутом торжества. Да и весь дом был выбелен, подушки украшены накидками, вышитыми ее руками. Всякий раз на Троицу, вдыхая терпкий аромат трав, я вспоминаю, как мама раскладывала по дому душицу, полынь, ветки березы и ясеня.

Благодаря ей, мы усвоили еще одно правило жизни — почтительное отношение к людям, не только близким, но и посторонним. Сегодня с высоты прожитых лет я могу утверждать, что ее загруженность на работе никак не сказывалась на нашем воспитании. Она успевала все: и по хозяйству справиться, и ужин приготовить, и уроки проверить, и одежду к школе подготовить. Последнее было достаточно проблематично: стирала руками, потом всю ночь сушила у печки, а рано утром гладила. Мы все спали, а мамин рабочий день был бесконечным. Таким, как сама материнская любовь.

Мама часто вспоминала одну историю, произошедшую в 1948 году. Живя в большой семье мужа, она тайком взяла куриное яйцо, чтобы покормить сына. Ребенок был сыт, пропажу никто не заметил, но, маму, казалось, всю жизнь мучили угрызения совести. До конца жизни она отдавала тепло своего сердца не только своим детям, но и окружающим. Она ничего не требовала взамен, но люди тянулись к ней: кто за советом и помощью, а кто – просто послушать воспоминания словоохотливой и добродушной бабы Маруси.

Время идет, мы растем, взрослеем, стареем, но для мамы мы навсегда дети, нуждающиеся в опеке. И только тогда мы понимаем, что лишились самого дорогого, когда стоим у гроба матери и тихо шепчем: "Прости, что добротой твоей беспечно дышал я так, как воздухом дышу… И это, мне казалось, будет вечно. Но от тебя и дома вдалеке пришло прозренье все-таки: как мало твою я руку грел в своей руке, как много задолжал тебе я, мама!"

В. Затолокин.