Николай Михайлович Шульгинов в армию был призван в 1943 году. Окончил Армавирское училище младших командиров.
— Затем нас решили проверить, на что способны, — вспоминает ветеран. — Отправили на передовую — Курск, Таганрог. Нас поставили третьим заслоном — если немцы первые два прорвут, то может тут задержатся. Фашисты лезли двое суток, давили и танками, и самолетами. Да еще и песню “Катюша” включали, чтоб деморализовать. Но мы их не пропустили. И поскольку зарекомендовали себя хорошо, нас отправили в Иран. 179 полк особого назначения, разведка.  В то время как раз готовилась знаменитая Тегеранская конференция США, СССР и Великобретании. Наша группа насчитывала 20 человек, и мы еще разделились на четыре подгруппы, чтобы хотя бы одна из групп добралась наверняка.
Нашей задачей было очистить дорогу, устранить все возможные препятствия и подготовить плацдарм, чтобы наши войска могли проехать беспрепятственно. С этой же целью мы работали с местным населением, людьми, которые могли бы содействовать нам. Но приказ был в активные боевые действия не вступать, а только подавлять. Так мы дошли до самого Тегерана.
Помню один случай. Один из наших хорошо рисовал. Вот и изобразил на фанере башню танка и пушку. Спрятал в лесок и за веревку эту фанеру тягает, а сам в бинокль смотрит. Такая суматоха пошла: "Русские танки!".
Повидал я тогда многих солдат, и могу сказать, что лучше наших никого нет. Американцы очень нагло себя вели. В магазин придут, возьмут что хотят, а то и драку учинят, перебьют все. Местные американцев ненавидели, называли саранчой, а с нами хорошо общались.
Америка-то вроде дружила с нами, поставляла оружие, технику, продовольствие. Но тут же готовила заговор. Если советская армия сдаст Сталинград, или немцы наполовину в Москву войдут, то США пойдут на нас. А нашим войскам такого было не выдержать. Но все обошлось хорошо. И работу свою мы выполнили, управились за полтора месяца вместо положенных двух .
После Ирана я попал в Ашхабад, где нужно было сделать резервный пункт. У меня подобный опыт был уже, стал старшим группы. Правда, тут посложнее работа, очень трудно было. Жара страшная, камни трескаются, хоть яичницу на них жарь. Но справились. И перебросили меня на войну с Японией. Правда, не на передовую — как раз пришел приказ Сталина: всех 1925 года рождения увести с позиций. Отправили в резерв, но и там не мед. Постоянно бомбят, и днем, и ночью, нигде не спасешься. Выжили, правда я получил ранение, попал в госпиталь. Тут и война кончилась. Победу отмечал в Ташкенте, на праздничном параде.
Прим. ред. Воспоминания Н. М. Шульгинова об оккупации района читайте в одном из следующих номеров газеты.
А. Стаханова.