 Незаметны, почти невидимы информационные ручейки, связывающие районный центр и остальные населенные пункты с хранилищем документов, но ни на один день не прекращают своего течения. Уходят в небытие события, свершения, праздники, будни. Уходят, оставляя письменные слепки своей мимолетности, оседающие в хранилище отдела по делам архивов Гиагинского района. В этой части здания администрации МО «Гиагинский район» господствует тишина, но листы, хранимые здесь, не безголосы. Они разговаривают, а архивисты время от времени подслушивают их разговоры, записывают, пересказывают. С листов на этих стеллажах берет начало обратный поток информации, называемый историей. Пусть это история нашего района, какого-то населенного пункта или рассказ об отдельном человеке. Но они тоже бесценны.Заметный след в истории архива оставляет специалист Надежда Васильевна Несмеянова, почти четверть века она трудится здесь. Долгие годы заведовала районным архивом и сейчас продолжает трудиться здесь в качестве специалиста.
До архива Надежда Васильевна семь лет работала в «Красном знамени» корректором. Очень скрупулезно относилась к своим обязанностям. Это был тот период, когда все газетные материалы печатались на пищущей машинке, затем они передавались в типографию, где набирались на линотипе и потом металлические газетные полосы верстались. После чего передавались на печатный станок в тираж. Процесс занимал много времени, а поэтому дежурному корреспонденту по номеру и корректору приходилось задерживаться до позднего времени.
Многим читателям кажется, что если в газете вышла ошибка, то виноват в этом корректор. Отнюдь, ведь он газетную полосу сверяет с оригиналом, «вылавливает» те ошибки, которые допускает автор статьи, правит их. Но однажды случилось нечто — та ночь, когда весь коллектив редакции исправлял ошибку в отпечатанном тираже, запомнилась всем.
Газета уже была готова к отправке, когда автор этих строк обнаружила то, что потрясло бы весь район. На последней странице читаю текст соболезнования от коллектива одного из учреждений своему сотруднику по поводу смерти его жены. В ужасе смотрю на эти строчки, ничего не понимая. Пять минут назад разговаривала по телефону с этой женщиной! Набираю снова ее номер, слышу ее спокойный голос, боюсь спросить напрямую, случилось ли что в их семье. С помощью наводящих вопросов удалось выяснить, что умер ее свекор. До конца рабочего дня у нас оставалось полчаса. Бью тревогу, звоню редактору, тогда им был Николай Иванович Балахонов. Выяснять, кто прав, кто виноват, некогда было. В шесть утра тираж должны забрать почтовики. Из-за одного слова перепечатывать весь номер нецелесообразно, да и невозможно, процесс необратимый.
В экстренном порядке на линотипе было отлито несколько металлических пластинок размером в слово «отца». Попробовали ластиком удалить с газетной полосы слово «жены», получились только дыры. Кто-то попробовал лезвием стереть злополучную ошибку. Получилось. Несколько человек стирали ошибку, а несколько – аккуратно, чтобы не нарушить графику печатали нужное слово…
К приезду почтовиков все было сделано, мы даже успели газету сложить партиями, как и требовалось. И только после этого выяснили, почему такая ошибка произошла. Вины коллектива редакции в этом не было. Так было написано в оригинале, который нам принесли из учреждения. Разборок никаких не устраивалось, мало ли, человек, писавший текст, мог просто ошибиться. Но выйди в свет тот номер газеты в первоначальном его виде, не поздоровилось бы всему коллективу редакции, поскольку человек, которому выражали соболезнование, был личностью известностной. Но ни корректор, ни редактор, подписывая номер в печать, не усомнились в правильности текста. Ведь оригинал был налицо…
Домой в то утро никто не ушел, начинался новый рабочий день.
— Да, ночь была незабываемой, — улыбается Надежда Васильевна, — но именно тогда я поняла, как сплочен был наш коллектив. Обыкновенные будни протекали своим чередом, каждый выполнял свою работу, казалось, ничего особенного в этом нет. Давно все это было и будто — вчера.
В архив Надежда Васильевна тогда перешла потому, что зарплата была повыше, чем у нас. Учитывая ее довольно волевой характер, она быстро освоила специфику своей новой профессии. Да еще к своим 50 годам поступила в Московский историко-архивный колледж и успешно окончила его. Это сейчас в штате архива два человека — заведующая и специалист. А до прихода М. А. Стреблянской Н. В. Несмеянова работала одна.
— Вдвоем работать, конечно, легче, — говорит Надежда Васильевна. — Но теперь нас волнует другая проблема, не хватает площадей для хранения документов. Количество их с каждым годом увеличивается и увеличивается. Будем надеяться, что она решится.
— Значит, после своего юбилея будешь работать?
— Если это возможно, то да. Мне очень нравится то, ради чего я каждое утро спешу в нашу маленькую конторку, которая хранит и историю района, и историю каждого его жителя.
Г. Шовгенова. |
