Нач. в № 96 "КЗ” от 8 декабря 2012 г.
Глава 32.
И Алька вдруг остановилась, она поняла, кому принадлежит этот красивый и теперь несомненно родной для неё голос, голос её отца. А пел именно он, и от слов, захвативших её душу, всколыхнувших её чувства, она почувствовала такую нежность к отцу, что чуть не расплакалась. Сдерживая подступивший ком в груди, глубоко вздохнула.
— Это замечательно, Аля, — понимая причину её слёз, Андрей Степанович обнял её и тихо сказал, — мы, люди, имеем эмоциональную память, которая способна лечить нашу душу, очищать и наполнять её новыми чувствами. Владимир остался в памяти твоей души, а отец заполнил её новыми чувствами, и я, кажется, догадываюсь какими, и очень рад за тебя.
Увидев их, Алексей подошёл со словами:
—Александр Павлович замечательно поёт и играет на гитаре. Да и слова этой песни заставляют переживать глубокие чувства. Твой отец, Аля, поёт сердцем.
— Это верно, — произнёс Андрей Степанович и они вместе пошли к костру.
Алексей наклонил голову и нежно поцеловал её в губы, прошептав:
— Не расстраивайся, любимая, всё будет хорошо, — и поцелуем осушил её слезы. Затем, взяв за руку, повел к остальным. Подойдя к костру, Аля увидела, что здесь собрались и отдыхавшие рядом с ними соседи. Один из таких слушателей, пожилой мужчина, повернувшись к подошедшим Альке и Алексею, произнёс:
— Да, дочка, отец у тебя боевой офицер, сам прошёл через то, о чём поет, да и песня душу греет, вот только жаль ребят наших, что жизнь свою,..— и вдруг махнув рукой в сердцах произнёс:
— Да что уж говорить, военный человек приказы не обсуждает, даже, если они не всегда бывают разумными…
На обратном пути по дороге домой она вспоминала, как подошла к отцу, и глядя ему в глаза, улыбаясь сказала:
—Ты красиво пел, твоя песня тронула сердце, в ней такие хорошие слова.
— Я рад,— он взял её за руку, — что она тебе понравилась, но слова принадлежат моему другу, — и, помолчав, добавил, — погибшему в Афганистане.
Разгоняя грусть, весело сказал:
— Но у него есть и весёлые песни, мы их ещё споём.
В этот вечер она осталась дома. У Алексея было много гостей, отъезжая с пикника, он подошёл к ней и поцеловал.
— Если я не умру в эту ночь без тебя, — шепнул он, — я немедленно поведу тебя в ЗАГс, мне эта жизнь по разным квартирам не буду говорить, где сидит, — и он многозначительно опустил вниз глаза.
Алька игриво хихикнула.
— Смотри, не жалуйся потом, когда я у тебя пропишусь на все ночи.
За неделю до Алькиного дня рождения они с Алексеем расписались. Свидетельницей у неё была университетская подруга Оксана, с которой она всегда поддерживала отношения. Алексей взял в свидетели своего коллегу Павла Смирнова, который сразу же после приезда из загса, начал активно ухаживать за Оксаной, с удовольствием принимавшей его знаки внимания.
Дома довольная и счастливая Рая накрыла стол. Приехал Александр Павлович и с ним Перков, поздравить молодых. Астаховы, Ирина и Самсоновы поздравили по телефону. Сидя за столом со взрослыми, Полинка, подняв бокал с лимонадом, с самым серьёзным выражением на лице, спросила:
— Мамочка, вы же теперь с дядей Лёшей муж и жена, тогда мы с Костиком будем его дети. Мы будем звать его папой, правда, Котя, — обратилась она к братику, который радостно, хлопая в ладошки, повторял: — "па-па-па”.
(Продолжение следует).
|
