Нач. в № 96 "КЗ” от 8 декабря 2012 г.
Глава 11.
— Аля, я хочу тебе ещё сказать, что Андрей Степанович Астахов, внёс предложение о денежном премировании в конце учебного года всех наших выпускников, на отлично закончивших школу и многократных победителей олимпиад и это всё за счёт благотворительного фонда, но это пока секрет и она улыбнулась.
— Спасибо, Татьяна Ивановна, и за секрет не волнуйтесь.
По дороге домой и уже дома Алька, не переставая думала о предложении Андрея Степановича. она почти была уверена, что он всё это затеял из-за неё, но зачем, пожалел бедную сиротку. Тут она вспомнила о конверте с деньгами, здесь была приличная сумма. Завтра она поедет в больницу, надо будет зайти к доктору Михаилу Петровичу, узнать о результатах обследования.
Глава 12.
На другой день после уроков Аля поехала в больницу, ей пришлось ждать Михаила Петровича почти час, у него был обход и в палате её матери, целая группа врачей находилась дольше всего. Какая-то молоденькая медсестра, пробегая мимо Альки, как-то с сочувствием посмотрела на неё, или ей это только показалось? Наконец-то, уже в коридоре, врачи, ещё шумно посовещавшись и даже посмеявшись над чем-то, но посмотрев в сторону Альки, смех оборвали, начали расходиться. Она даже вздохнула с облегчением, раз смеются, значит не так всё плохо.
Она не заметила как, подошёл Михаил Петрович.
— Здравствуй, Аля, ты уже здесь, ну проходи.
Поздоровавшись, она прошла в кабинет врача.
— Присаживайся,— предложил он. Потому, как долго Михаил Петрович собирался начать с ней разговор, у неё возникло неприятное предчувствие.
— Михаил Петрович, что-то не так?— тревожась спросила она.
— Да, Аля, к сожалению, не так, но я буду с тобой откровенен. Ты ведь единственная родственница Людмилы Николаевны, хотя и несовершеннолетняя.
Аля чувствовала, как тяжёлый комок страха и боли заполнял её душу.
— Неужели ничего нельзя сделать, я не верю, она же на ногах, мы же с ней смеялись разговаривали, о том как будем встречать новый год.
Врач прервал её, с сочувствием глядя ей в глаза.
—Как не цинично это звучит, Аля, но этот новый год вы встретите с мамой.
— Сколько ей осталось,— перебивая врача, спросила Алька. Михаил Петрович вздохнул и впервые, глядя на Альку, произнёс это слово: "У неё рак поджелудочной, практически в последней стадии, ну два, три, шесть месяцев, здесь организм каждого человека борется по-разному. И ещё, Аля, хочу вас предупредить, у нас хорошая клиника и врачи. мы получили новое оборудование по государственной программе и даже были на стажировке в Германии, поэтому тратить деньги впустую не советую и к шарлатанам обращаться тоже".
Он ещё что-то говорил о не своевременном обращении больных, но Алька уже почти ничего не слышала. она встала и вышла из кабинета. Мыслей не было, в голове стоял какой-то звон.
Уже в коридоре, её догнала всё та же молоденькая медсестра и, дав в руки стаканчик с какими-то каплями, уговорив её выпить. Перед палатой матери она заставила себя улыбнуться и только потом вошла.
— Привет, мам, а доктор сказал, что завтра тебя выписывают.
— И хорошо, а то я уже здесь залежалась, да и пироги к празднику надо печь, — улыбнулась в ответ Людмила, Алька почувствовала напряжение в голосе матери.
— Михаил Петрович сказал, что тебе нужно беречься. Нужна строгая диета, так что пироги я сама буду есть, а ты, не обессудь, овсянку.
Они поговорили ещё немного и Алька засобиралась домой. Простившись с матерью, она вышла из больницы и прежде, чем выйти из ворот, оглянулась и увидела, стоящую у окна Людмилу. сдерживая слезы, она помахала ей рукой и пошла в сторону вокзала.
Идя вдоль больничной ограды, Алька уже не сдерживала слез, сквозь которые прорывались рыдания. Она не заметила остановившийся у тротуара тёмный джип и только когда услышала голос Андрея Степановича, окликнувшего её уже в третий раз, повернула голову, ничего не видя перед собой.
— Аля, садись, я отвезу тебя домой.
Не пытаясь отказаться, Алька села в машину. Она старалась не смотреть на Астахова. Машина тронулась и поехала.
— Ты была в больнице, как мама? Её скоро выпишут?
По всей видимости Андрей Степанович пытался отвлечь её от тяжёлых мыслей, но видно и сам чувствовал, что ему это плохо удаётся. Алька сделала попытку поддержать разговор.
— Обещают выписать завтра.
— Ну вот, а ты расстраивалась, Аля, всё будет хорошо.
Но Алька больше не могла сдерживаться, наклонившись вперёд и закрыв лицо руками, она снова разрыдалась уже не стесняясь Астахова. Андрей Степанович остановил машину, повернулся к Альке и, обняв её, начал гладить по голове, успокаивая, как маленького ребёнка. Постепенно она успокоилась, затихла, затем, тихо, почти шёпотом сказала:
— У мамы рак в последней стадии.
Астахов на мгновение замер, а потом сказал:
— Аля, ну ведь бывают врачебные ошибки.
— Бывают, — ответила Алька.
К дому они подъехали, когда начинало уже смеркаться. Попрощавшись, Алька вышла из машины и, не говоря больше ни слова, пошла домой. Ей хотелось остаться одной и собраться с мыслями, она даже не могла представить, что то, что произойдёт сегодня в их доме, навсегда вырвет её из привычного ей мира, пусть не всегда радостного и уютного, но ей уже привычного и который в последнее время их отношений с матерью радовал её больше, пока не прозвучал этот страшный приговор врачей.
Войдя в дом, она увидела на столе записку от Раисы, в которой она сообщала, что суп сварила, он на плите, а котлеты в холодильнике. Сама она уехала к отцу в соседнее село и будет завтра. Алька с благодарностью подумала об этой женщине, не раз их выручавшей. она была настоящей подругой и Людмила очень ценила их многолетнюю дружбу.
Но есть ей не хотелось. Она прошла в свою комнату и села на кровать. Слёз не было, было какое-то тупое оцепенение. Она прилегла и мысли плавно понесли её в воспоминания. Она так и не стала выяснять даже у Ирки, да и у Андрея Степановича, хотя сегодня, он, видно, специально ждал её у больницы, чтобы погово-рить об Алексее. но узнав о диагнозе Людмилы, да и само её состояние не располагало к такому разговору.
Но Алексей, ей, именно сегодня, нужна была его поддержка,молчал. — Ну почему? Её дурацкая попытка отомстить, и это свидание с Володькой Самсоновым, только убедило её в том, что забыть Алексея в объятиях другого мужчины ей будет очень трудно, хотя если быть откровенной, эти объятия были ей очень приятны.
Но мысли опять возвращались к Алексею. Ведь он же сам, тогда у реки, в ту их страстную ночь, сказал, что они созданы друг для друга, что он никому её не отдаст. Так почему же, когда ей так тяжело, он не слышит её и его нет рядом.
Глава 13.
Она лежала в полутёмной комнате, вставать не хотелось, вдруг послышался шорох, она подумала , что это Раиса, но вспомнила, что та уехала.
— Кто бы это мог быть,— меньше всего ей хотелось сейчас с кем-либо разговаривать. Алька присела на кровати.
— Кто там?— но ответа не последовало.
Она решила выйти и посмотреть, но, подойдя к двери, увидела стоящего у стола Анатолия, посмеиваясь он читал Раину записку.
— А вот это Райка молодец и жрать наварила и выпить у нас есть — и поставил на стол бутылку водки.
— Ну что, красавица, говорил я тебе, что встретимся скоро, вот и свиделись. А ты что же, не рада? дядя Толя так спешил увидеть свою племянницу. Ну приглашай к столу, а уж дальше программа по обстоятельствам.
— Сейчас же убирайтесь или я позову соседей.
— Ай, ай, какая же ты не понятливая и соседей не надо беспокоить, без них разберёмся, что по чём. А рыпнешься будет хуже.
Он налил в стаканы водки, ей чуть-чуть, а себе больше половины.
— Не обиделась, это для согрева. Подвинув Альке стакан, он взял свой и залпом выпил.
— Ну вот, кошечка, дядя готов, хотя какие тут церемонии между своими людьми.
— Я вам не своя, сейчас же уходите отсюда.
— Ох, какие мы грозные, я что сюда, шёл, чтобы ни с чем уйти?
Аля вдруг подумала, что если она предложит ему деньги, то он уйдет.
— Послушайте, у меня есть деньги.
Анатолий грубо заржал: "Купить значит меня хочешь, у тебя, девочка, есть и ещё кое-что получше, я и это возьму и деньги тоже, они не лишние".
Она понимала , что от этого подонка ей не откупиться, страх холодными волнами подкатывал к горлу, перемешиваясь с тошнотой: —Господи, помоги мне, хотя бы кто пришёл.
Анатолий налил себе ещё полстакана водки и, взяв Алькин стакан, направился к ней. Она попятилась назад в свою комнату.
— Ну, давай на брудершафт. Но она выбила протянутый стакан из его рук.
— Ах ты, я тебя сейчас успокою, ты что же думаешь, я не знаю, что ты уже объезженная кобылка и не одним наездником, а чем дядя Толя хуже богатеньких. Так тебе ещё как понравится, сама мне платить будешь. А заодно проверю, кто лучше, мама или дочурка, а понравится, так и втроём можно исполнять.
Эти грязные слова о матери, всколыхнули к этому подонку всю её ненависть. Алька закричала:
Светлана КИМ,
ст. Келермесская.
(Продолжение следует).
|
