Глава 5.
Войдя во двор, Алексей сразу понял, что подготовились к его встрече основательно: на широкой террасе дома были расставлены столики, накрытые белыми, шёлковыми скатертями, белые с золотистой канвой тарелки в окружении мельхиоровых ножей и вилок, а также хрустальных фужеров, украшали это великолепие. На полу, в плетенных корзинах, стояли букеты цветов из гладиолусов и георгинов. По их количеству, а их было двадцать два, нетрудно было догадаться, что здесь не обошлось, без любимых маминых нумерологии и астрологии.
Горничная Люба, расставлявшая бутылки вин и коньяка на боковом столике, обернувшись и увидев стоящего Алексея, радостно вскрикнула: "Ой! Алексей Андреевич, с приездом! Здравствуйте, а вас здесь уж заждались! Ой, что же это я, с днём рождения вас!"
— Здравствуй Люба, спасибо за поздравление, а где все?
Но отвечать Любе не пришлось на террасу вышла Екатерина Петровна, а за ней выбежала Ирина, которая, увидев Алексея, бук-вально закричала:
—"Лёшка! Привет! С днём рождения тебя! Дай за уши потягать!"
Но Екатерина Петровна, отстранив Ирину, обняла сына и с упрёком произнесла: "Не буду спрашивать, где ты задержался, сынок, сегодня твой день и поэтому, я хочу пожелать тебе всего самого-самого. С днём рождения, Лёшенька!"
— Спасибо, мама,— Алексей коснулся губами щеки матери и, обняв, излучающую радость, сестру, спросил: " Мама, а отец у себя?" "Я поднимусь к нему."
Войдя в кабинет отца, Алексей застал его за чтением какого-то документа. При виде сына, Андрей Степанович встал и пошёл ему навстречу, они обнялись, пожимая друг другу руки и старший Астахов, с гордостью глядя на Алексея произнёс: "С днём рожде-ния, сынок! И с приездом".
— Ну как тебе наши красоты? — спросил он.
— Батя, здорово у нас здесь, просто отлично, в Москве от этого отвыкаешь.
—Вот-вот и я говорю привыкай, тебе здесь жить придется, работать, не зря же я столько сил положил на всё это. Или может тебе больше Москва глянулась, сейчас все туда бегут, забыли слова Кутузова: "Москва, это ещё не вся Россия".
— Да ладно, батя, что это ты вдруг надумал меня истории учить. Андрей Степанович усмехнулся, глядя на сына, так повзрослевшего и возмужавшего за прошедший год.
— А что, сынок, может и зазнобу уже нашёл себе, их в Москве море, а ты парень видный, да и учёбу заканчиваешь,— он выжидающе посмотрел на сына.
— Ну ты, батя, и хитер, сразу всё хочешь узнать. Ну а если серьезно, то нет у меня пока никого, а насчёт Кутузова, тут я с тобой согласен. И он весело рассмеялся. Но выйдя из кабинета отца, и вместо того, чтобы направиться к себе в комнату, завернул в комнату сестры. Ирина лежала на кровати, совмещающей собой одновременно и диван, и листала какой-то глянцевый журнал. Комната наполнялась звуками джазовой музыки, любимой Иркиной. Музыка ей нравилась с раннего детства, но в музыкальную школу, вместе со старшим братом, Екатерина Петровна определила их из соображений чисто практических и интеллектуальных. Музыка, считала она, повышает общий коэффициент интеллекта человека, да и приятно было смотреть, как сын , а затем и дочь, сидя за пианино, извлекали из него красивую музыку. Благо господь наделил их хорошим музыкальным слухом и проблем в обучении не было.
Позже в старших классах Алексей увлёкся игрой на гитаре и очень быстро выучился на ней играть, за ним потянулась и Ирина.
На звук открываемой двери, Ирина повернула голову и увидев брата, заулыбалась, отбрасывая журнал в сторону. Приглушив звук, Алексей сел на диван рядом с сестрой.
— Ну рассказывай, как живёшь, как дела в школе?
Ирка хитро прищурившись, посмотрела на брата.
— А что это ты вдруг школой заинтересовался?— спросила она. Уж не Альку ли Расветову где встретил? Мимо неё трудно пройти — красавица, отличница, но не комсомолка.
Почувствовав, что краснеет, Алексей попытался отделаться ни чего не значащей фразой, Ирку провести не удалось.
— Вот-вот, вижу, братик, что запал. Уж не её ли ты на берегу нашей реченьки встретил. То-то я смотрю, что и её сегодня в школе не было, прогуливать уроки, это не в правилах Альки, она у нас на "золотую" тянет. А кстати, она тоже интересовалась, не приезжаешь ли ты.
И не услышав от брата ответа, она продолжила: "Лёш, Алька, конечно, девчонка во всех отношениях класс, но вот её родословная не вписывается в мамину нумерологию и астрологию, так что ты уж ей голову не морочь".
Погружённый в свои мысли Алексей не заметил, как спросил: "А причем здесь мамины увлечения?"
Ирка уставилась на брата.
— Лёш, ты это что, серьёзно? Но Алексей уже встал и не ответив на вопрос сестры, направился к двери, повернувшись он сказал: "Пойду немного отдохну перед банкетом", и закрыл за собой дверь. Ирина, глядя на то место , где только что стоял Алексей, прошептала: "Ну и дела, Шекспир!"
Войдя к себе в комнату, Алексей подошёл к открытой балконной двери и стал смотреть вдаль. Отсюда хорошо была видна речка и огромная, кривая ива, на которой он увидел русалку, то есть Альку, здесь он усмехнулся.
— Ну вот, кажется на лирику уже потянуло. Но не думать об Альке, он не мог, и не хотел.
— А что , вот вернётся он будущим летом в родные пенаты, Алька школу к тому времени закончит, поступит учиться, а там… здесь мысли его прервались. — О чём он думает, идиот, а Альку он спросил, у неё, конечно же, другие планы.
Но вспомнив её глаза и как она смотрела не него, он понял, что не встретиться с ней сегодня вечером, он уже не сможет.
Оторвавшись от мыслей, Алексей взглянул на часы, времени до начала банкета оставалось совсем немного. " Да уж, придумалось же матери затевать всё это. "Ну ничего, он осчастливит всех присутствующих своим вниманием в начале банкета, а затем удалиться по-английски!"
Гости начали прибывать в начале седьмого вечера, оставляя дорогие иномарки у ворот дома. К семи часам всё общество было в сборе. Екатерина Петровна блистала в платье, сочетающем два цвета: черного и белого, украшенного спереди большим галстуком, завязанным бантом, черный и белый цвет отражал собою противоположность, в тоже время тяжёлый, дорогой шёлк красиво облегал статную фигуру её хозяйки. Из украшений на Екатерине Петровне были только серьги из жемчуга и такой же широкий браслет на правой руке.
Другие дамы, тоже красовались в приготовленных для этого случая нарядах. Прокурор прибыл с женой и дочерью, девицей лет двадцати, одетой в элегантное белое платье, расшитое серебряными стразами в духе эры золотого Голливуда. Сама девушка была хорошенькой блондинкой и к тому же тёзкой самой хозяйки. Что разумеется не добавляло радости Екатерине Петровне, считавшей, что две Екатерины это много в одной семье. Поэтому все усилия, даже прокурорской дочки, сводили её шансы, стать невесткой Астаховых, к нулю.
Алексей уже начал уставать от всеобщего внимания, от всех тостов, произнесённых в его честь, все его мысли были направлены на предстоящее свидание с Алькой, он был уверен, что она придёт на речку. Было около девяти вечера и гости уже изрядно подогрелись, повсюду возникали небольшие группки, компании, обсуждавшие своиважные проблемы и дела, начисто забывавшими о главном виновнике торжества, которому такая их забывчивость была просто на руку. Подозвав сестру, Алексей попросил Ирину,сказать матери, что он ушёл к своему школьному другу Володьке Самсонову.
Ирка скептически посмотрела на него и сказала: "Ну-ну, иди, да смотри не засиживайся долго, а то мама всю милицию поднимет на поиски".
Светлана КИМ,
ст. Келермесская.
(Продолжение следует). |
