Каким остался в их памяти тот день? С таким вопросом я ехал к нашему земляку Николаю Павловичу Овчинникову. Ветераны войны — пожилые люди — здоровье, подорванное в сороковых, вряд ли крепнет с годами. И, тем не менее, он не отказался от встречи со мной, когда я сказал о цели визита. Не отказался и не искал для этого причин. Возможно потому, что они, ветераны войны, как никто понимают — нужно  донести эту боль до сегодняшних мальчишек и девчонок, и не допустить повторения трагедии. В этом такие, как Н. П. Овчинников видят своё предназначение.

Коренной казак из семьи первопоселенцев станицы Келермесской, член Драгунского казачьего общества Кубанского казачьего войска. Награжден наградой ККВ — крестом "За безупречную службу". Есть у него и боевые награды. Родился Николай Павлович Овчинников в 1926 году.
— Страшное было время, — говорит мой собеседник, — многое стерлось из памяти.  Но многое и осталось. 22 июня — одна из самых скорбных дат. Этот день разделил всю историю нашей страны, жизнь каждого из нас  на "до" и "после". Потери, которые понесла наша Родина, не сравнимы по масштабу и последствиям ни с чем. Каждая жертва войны — это оборванная связь времен. Это не родившиеся дети, несостоявшиеся человеческие судьбы. И только сила духа и героизм русского солдата, любовь к Родине и беззаветная вера в Победу помогли нам выстоять и победить. Я до сих пор  делю свои воспоминания на эти две составляющие своей жизни. Есть ещё и третья часть —  сама война, те долгие годы, когда мы сражались за независимость своей страны.
В том роковом году я окончил шесть классов. Предстоящее лето ничем бы не отличалось от предыдущих. Деревенской детворе не до отдыха в каникулы.  Конечно, мечтал, как и все мои ровесники, окончить школу. К выбору будущей профессии ещё не подходил. Да и не суждено было этим мечтам сбыться. Всё ведь  для всего советского народа, в том числе и для меня, рухнуло в тот самый грозный день, 22 июня 1941 года, в воскресенье. Это — день летнего солнцестояния и самой короткой в году ночи, которая укоротила жизнь многим. И еще — это была ночь выпускников школ, многие из которых практически из-за парты ушли на войну...
И из нашей станицы все ушли на фронт. Остались старики, женщины да дети. Нельзя сказать, что моё детство до войны было беззаботным, безмятежным. Трудиться рано пришлось — помогал родителям по хозяйству. Ну, а война началась, сам Бог повелел встать в строй тружеников тыла вместе со всеми, кто мог хоть чем-то помочь фронту, себя и семью прокормить. Поэтому в то лето в свои 15 лет  я пошел работать, разнорабочим в колхоз — на прополку, сбор урожая. Подучился немного самостоятельно, и вскорости меня взяли прицепщиком на трактор. После оккупации, когда с нашей земли прогнали фашистов, работал трактористом на тракторе ХТЗ. Жил с мамой Евдокией Андреевной Овчинниковой (Братусевой), 1904 года рождения.
До войны у нас была большая семья, но мои сестры и брат умерли ещё в голодовку в 1933 году. Как я, отец и мать остались живы, до сих пор не знаю. Своих родных  похоронили тогда у себя в огороде, не было сил отнести их на кладбище…       
Как только началась война папу, Павла Андреевича Овчинникова, 1904 года рождения, призвали в армию. Воевал он  под Севастополем в Крыму. Там и погиб. Мамин брат, Иван Братусев, погиб при обороне Брестской крепости.
 20 апреля 1943 года в семнадцать лет меня призвали на фронт. Помню, я сеял что-то на колхозном поле, когда пришел рассыльный из сельского совета и вручил мне повестку. Я оставил трактор женщине трактористке. Мама тоже работала в поле, нашел её, попрощался, перекрестила она меня по христианскому обычаю. И пошел я на пункт сбора. Там встретил своих ровесников-станичников Николая Ивановича Тарасова, Ивана Пантелеевича Рябцева, Ивана Павловича Шумакова. Но вместе нам  служить не довелось. Разбросало нас по всем фронтам.
Я служил в войсках противовоздушной обороны, зенитчиком. Воевал на Курской дуге. 50 дней и ночей длилась оборона этого города, которому потом присвоили звание города-героя. И когда, наконец, наши войска пошли в наступление, мы, зенитчики, смогли облегчённо вздохнуть.
Затем нас перебросили в Мурманск, где мы охраняли на рейде корабли союзников-англичан  от налетов  немецких самолетов. Служили с нами и женщины. Нам, мужчинам, было трудно, а каково женщинам доставалось. Но никто из них не роптал. Выполняли любое задание наравне с мужчинами. Тогда уже до нас доходили сводки Совинформбюро с голосом Левитана о том, что наша армия всё ближе и ближе подходит к логову врага.
От известия о Победе ликовали все. И не верилось, что наконец-то, мы, оставшиеся в живых, вернёмся домой.
"После"   войны меня и моих одногодков домой не отпустили. Осенью 1945 года пришёл Приказ Верховного Главнокомандующего СССР,  что солдатам 1926 и 1927 годов рождения  служить ещё шесть лет. Надо было новобранцев обучать военному делу. Прошли и эти шесть лет.
В 1951 году демобилизовался, приехал домой к маме. Во время войны окончил курсы шоферов. Очень хотелось работать именно водителем. Свободных машин в станице не оказалось. Поехал в Майкопский район  в "Табак-совхоз" к родственникам. Повезло, там меня взяли на работу. Так и осел на одном месте. Всю жизнь работал водителем. Была семья. Жена умерла, сейчас живу один. Внуки далеко. Но не бросают родственники и соседи. Помогают. Да и сам я еще за собой ухаживаю.
Много лет  дома держал пасеку. Пчелы и давали мне энергию к жизни. Ведь пчела — это труженица. Я брал пример с пчел, всю жизнь трудился. От труда человек приобретает все блага.
Желаю всем мирного неба. И чтобы на столе в каждой семье был хлеб.  
В. Затолокин.
Атаман Келермесского казачьего общества, член Союза журналистов России.