(Из воспоминаний  казака станицы Келермесской Ивана Мареевича Костырина,  1904 года рождения. Запись сделана 20 июня 1970 года)

"В станицу Келермесскую наша семья переселилась по разнарядке из станицы Новопокровской в 1894 году. Отец — казак Марей Костырин погиб в 1905 году на русско-японском фронте. У казаков всегда было мало  женщин. Поэтому мою маму Марию Костырину  атаман заставил выйти замуж повторно. Родилась у них дочь, а мне сестра. Мой отчим  во время переселения сопровождал обоз с продуктами. Продукты везли в Екатеринодар. По пути на обоз напали бандиты. Отчим погиб, защищая его…
В 1910 году мама вновь вышла замуж за казака станицы  Келермесской Драганова. Я уже учился в школе.
Мне было 13 лет, когда в 1917 году свершилась революция. Помню события частично. Иногородние и кое-кто из казаков ходили с красными знаменами. Проводились митинги. Нам, мальчишкам, было интересно слушать, о чём говорят взрослые. Правда, у меня свободного времени было мало, меня в семье считали уже взрослым. А поэтому нужно было дома вести хозяйство наравне со взрослыми. Наши келермесские наделы земли были в 10 -12 километрах от станицы в сторону села Сергиевского. Туда ездили на бричках. Пахали, сеяли, вели прополку от сорняков. Вручную жали или косили пшеницу, вязали снопы, складывали в скирды. А потом перевозили снопы в станицу и молотили зерно цепями вручную. Косилок и молотилок было мало. Да и нанимать их больших денег стоило.  Поэтому и делали всё вручную. Жили мы бедновато, но трудились постоянно, у нас всегда было, во что одеться. Все это благодаря отчиму Драганову. Он трудягой был. Семья была крепкой, мама, наверное, почувствовала в нём надёжную опору, родила дочь от Драганова. И было нас у родителей четверо: я и три дочки.
 В 1918 году весной в станице установилась власть большевиков. Мы, молодежь, участвовали в становлении новой жизни. Ходили на митинги, которые были каждый день. Но многие взрослые думали тогда, да и вслух меж собой говорили, что  если участвовать во всей той говорильне, на митинги ходить, то дома некогда работать. И за животными некогда смотреть, и поля некогда засевать. И были такие, кто ходил по митингам, а дома все травой зарастало. Такие вот активисты, впоследствии, во время коллективизации  раскулачивали и высылали из станицы тех, кто наживал добро своим трудом. А потом эти активисты носили вещи высланных и жили в их домах. Нашу семью, не знаю почему, выселение миновало.
Потом в станицу пришли белые, и почти два года, с весны 1918 года по март 1920-го, было установлено правление атамана. Атаманом был Свиридов, потом —  Абеленцев.
В марте или мае 1920 года станицу вновь заняли красные. Командиром у них был С. М. Буденный.
При белых в станице казней несогласных с атаманским правлением практически не было. Вот те фамилии мирных жителей, чьи на памятнике написаны, это и все погибшие в тот период. Да еще семью Драгановых из пяти человек убили белые. Эта семья сочувствовала красным. Убивали их под командой урядника Лупандина. В доме убитых Драгановых несколько дней жил генерал Краснов. Помню генерала Покровского. Он приезжал в Келермесскую в 1919 году…
Революция революцией, но кушать хочется всегда. Поэтому все мы трудились на своих подворьях и участках земли. И кормить за свой счёт приходилось и красных, и белых. Они, видишь ли, воюют, власть не могут поделить. А мы знай одно — отгружай им провиант, да на постое содержи.
Исполняли и гужевые обязанности. Возили на своих подводах грузы или военных. Мы, подростки, мало что понимали в нашей жизни, но беспрекословно выполняли всё.
В школе на уроках трудах я освоил навыки печника и сапожника. Ходил по найму ремонтировал обувь или заново печи выкладывал. Эта специальность — печник, давала мне заработок всю жизнь.
Что мне запомнилось в революцию? Красные пришли — мобилизуют. Белые у власти — тоже мобилизуют. Я в шестнадцать лет был в отряде, который собирал продукты для Красной Армии. Участвовали в этом и девчата, и ребята. В казачьих семьях дети слушались старших.
В 1920 году была создана коммунистическая ячейка для молодежи. Я туда вступил. Наша семнадцатилетняя соседка Буданова ходила с пистолетом в кобуре, который ей выдали как активному члену ячейки. Для обороны, наверное.
Как только установилась Советская власть, начали создавать товарищества по обработке земли. Наша семья объединилась с соседями в ТОЗ, который назывался "Вперед к победе". Руководителем у нас был Балакирев. Все свезли в кучу. Зерно на посев и на еду, быков, лошадей, инвентарь и фураж. Вскорости лопнул наш ТОЗ. Разобрали мы по домам всё, что осталось. Но зерна и быков наша семья лишилась. Да и кормильца отчима Драганова мы тоже лишились. В конце октября 1920 г. подошла его очередь дежурить в сельсовете рассыльным. Ушел Драганов с вечера на сутки на дежурство. А утром  не вернулся. Выяснилось, что не только он не вернулся с дежурства. Пошла мама в сельсовет узнать, что к чему. А там ей сказали, что красноармейцы увели отца ночью с другими казаками. И предупредили, что не надо его искать. Но женщины, чьи мужья не вернулись, ослушались, пошли на поиски. На восточной стороне Келермесской в балке нашли тела 20 мужчин. 20 казачьих семей лишились кормильцев. Красноармейцы сказали, что казнённые казаки были недовольны новой властью.
Многие годы мы издали смотрели на то место, вспоминая отчима. Жили мы тогда на Друшляковке, сейчас улица Прямая. Наш дом стоял третьим от конца улицы. Дальше — степь и балки…
Потом ещё в одну из ночей мимо нашего дома  на подводах увели арестованных казаков в балку и там расстреляли.
Жизнь продолжалась. Наворотили тогда дел и красные, и белые. Много безвинной крови пролилось. Не хотелось бы, чтобы такое повторилось".
Подготовил В. Затолокин.