(Нач. в № 96 "КЗ” от 8 декабря 2012 г.)
Глава 36.

— Аля, может быть это цинично и жестоко, — отвернувшись к окну, заговорил он, — но я никогда не любил Вику. Ей это было известно изначально, но тогда, она подыграла моей матери, ей хотелось быть моей женой. Я не снимаю с себя вины за свой эгоизм, за желание отомстить тебе, я воспользовался чужими чувствами и чужой судьбой, но ты должна знать, я всегда любил и буду любить только одну женщину — тебя.

Алька встала, прижалась к Алексею, и, подняв глаза с застывшими слезами, прошептала:

— Я тоже буду любить тебя всегда, — и губы их слились в нежном и долгом поцелуе.

В субботу вдоволь наговорившись и насмеявшись с Раисой и детьми по телефону, она только положила трубку, как он вновь, зазвонил. Звонила Ирина. Бодрым голосом она сообщила, что у них все хорошо, в Россию приезжают в августе и, помолчав, добавила:

— Аль, я Елизавете Аркадьевне твои координаты передала. По-моему, у неё чуть сердце не остановилось, когда я о тебе сказала. О себе она должна скоро сообщить. А ты что молчишь? Ты меня слышишь, Аль?

— Конечно, слышу. Просто я не знаю, что сказать.

— А что тут говорить, Аля. Надо просто завершать эту шекспировскую драму. Нельзя всю жизнь посвятить борьбе с близкими тебе людьми, тем более вины её не более, чем может вынести человек. Каждый несет свой крест, как может, а ей на это понадобились годы, и если бы не гордость твоей матери, может быть всё могло быть по-другому. Она ведь её искала…

Алька почувствовала, что голос Ирки дрогнул, у неё самой слёзы наполняли глаза. Выйдя из своего кабинета, Алексей подошёл к ней и, забрав трубку, шутливо пожурил сестру, мол, почему волнует беременную женщину. Но услышав ответ, постепенно стал серьёзным. Наконец, передав всем приветы и пожелания, он положил трубку и подошёл к жене, присел на корточки и взял её руки в свои.

— Что бы ты хотела послушать? — спросил Алексей.

Она посмотрела на него и сказала:

—Что-нибудь нежное.

Под звуки льющейся музыки она думала о своей бабке, такой далёкой и незнакомой ей. Ирина сказала, что она должна её простить, но сможет ли она, не предаст ли память о матери… Ведь и сама мама не просто так отдала ей тогда то письмо… Если бы сомнения о правильности её поступка не мучили саму Людмилу, написала бы она тогда эту маленькую исповедь. Ей хотелось, чтобы дочь не повторила её ошибку, которая так необратимо изменила её судьбу… Алексей сел на диван рядом, обнял её и шутливо произнёс:

— Я вижу, что грустная музыка, заставила тебя грустить, может сыграть, что-нибудь повеселей?

Но она покачала головой и, прижавшись к нему, прошептала:

— Помечтаем в тишине.

Глава 37.

Елизавета Аркадьевна прилетела в Москву в конце апреля. Она заранее согласовала вопрос об освобождении своей квартиры. Конечно, придется делать ремонт, но из риэлтерской конторы, куда она обратилась с просьбой подыскать ей небольшой загородный дом, сообщили, что ждут только её приезда и дом ей понравится, они учли её требования. В крайнем случае, на несколько дней она остановится в гостинице. Москву было не узнать. То, что она иногда видела по телевидению, не шло ни в какое сравнение с реальным обликом столицы. Москва была прекрасна, и в ней произошли существенные изменения, было много зеркальных зданий так похожих на здания деловых и финансовых центров Нью-Йорка, Лондона. Она не узнавала многие улицы и, конечно, ее поразил бескрайний караван машин, знаменитые московские "пробки".

Водитель, молодой мужчина лет сорока, восхищённый её красотой и элегантностью, с самого аэропорта вызвавшийся быть добровольным гидом, знакомил её с окружающими достопримечательностями. Интересно, что бы он сказал, — подумала она с улыбкой,— узнав её возраст. Наверняка думает, что ей лет сорок пять, не более. Она грустно улыбнулась: "Да, судьба не слишком ласково обходившаяся с ней в жизни, не поскромничала, наделив её столь яркой внешностью и, как не кощунственно это звучит, вечной молодостью, ради которой женщины идут на всё, оплачивая услуги самых дорогих пластических хирургов, визажистов и салонов красоты. Что касается её, она никогда не прибегала к помощи пластической хирургии, да она в ней и не нуждалась".

За мыслями, она не заметила, как доехали до ее дома. Особого багажа, кроме двух чемоданов и её сумочки у неё не было, и поэтому водитель, с готовностью вызвавшийся помочь, понёс их к подъезду, где её поджидал с ключами риэлтор. Водитель, явно разочарованный, надеявшийся на чашечку кофе и продолжение знакомства, сник. Провожая его до двери после того, как он занёс чемоданы, она с улыбкой произнесла:

— Молодой человек, в этом месяце я встретила свою шестьдесят третью весну. Но мне не жаль ушедшей молодости, я не всегда была счастлива в ней, но очень надеюсь, что моя зрелость, сделает меня счастливой. Именно за этим я и приехала сюда. А вам спасибо, ведь женщина в любом возрасте остаётся женщиной, и, как гид, вы были на высоте, мне была приятна ваша компания.

Изумлённый водитель, слегка покраснев, с удивлением смотрел на неё.
(Продолжение следует).