Нач. в № 96 "КЗ” от 8 декабря 2012 г.
Глава 13.
— Не смей оскорблять мать! — и ударила его в лицо.
Это только распалило его, он схватил её за руки, грубо заломив их за спину, повалил на кровать. Девушка сопротивлялась изо всех сил, но она чувствовала, что задыхается под тяжестью его сильного тела.
Одной рукой он схватил её лицо и попытался поцеловать, но она плюнула ему в глаза. Задохнувшись от злобы, он зарычал и ударил её, разбив ей в кровь губы.
—- А-а ты, значит так,— и он начал рвать на ней одежду.
Почти оглушённая от удара, она уже не могла сопротивляться, только молча плакала. слезы стыда, отвращения и ненависти к этому ублюдку текли по её щекам. От дикой боли она потеряла сознание. Всё, что он делал с ней дальше, она уже не ощущала, но это было и лучше для неё.
Ещё у калитки Людмила почувствовала беду. подойдя к дому, ей показалось, что она слышала крики Альки и чью-то злобную ругань. мысль, как молния, пронзила мозг.
— Анатолий! — Как же она не догадалась сразу, увидев его из окна больницы, где он околачивался в больничном парке. она даже не могла предположить, что он может быть способен на такую гнусную подлость.
Вбежав в дом, всё поняла. схватив со стола бутылку с недопитой водкой, ворвавшись в комнату, увидела страшную картину… С ненавистью размахнувшись, со всей силы ударила его по голове.
Тело Анатолия обмякло, схватив за плечи, она стянула его на пол. На Алькином столе трещал телефон, взяв его и нажав на кнопку, она услышала голос Раисы.
— Аля, ты чего трубку не берёшь?
Перебив её Людмила ответила:
— Рая, это я, Людмила, кажется, я человека убила, если эту сволочь можно так назвать, — и добавила,— милицию вызови, скажи убийство.
И не слушая крики подруги, выключила телефон. Алька застонала. Людмила бросилась к дочери, всё ещё боясь прикоснуться к её истерзанному телу. Села рядом, приподняла её и, положив голову Али к себе на грудь, стала тихо баюкать, укачивая, как когда-то в детстве.
В таком положении их и застала приехавшая милиция и участковый Виктор Иванович. А следом подъехала и "скорая помощь". Зайдя в комнату, высокий светловолосый оперативник, осмотревшись, спросил:
— И кто же его?
— Я.— Твёрдо ответила Людмила.
— Ну-ну, разберёмся. Миша,— обратился он, в проём двери,— пусть ребята начинают. А вас, гражданка…
— Рассветова Людмила Николаевна,— подсказал, появившийся участковый.
— Рассветова, попрошу пройти в эту комнату для составления протокола.
Людмила осторожно положила Альку на подушку, но встревоженная девушка открыла глаза.
— Мамочка, ты дома, я не виновата,— увидев посторонних людей в комнате, испугано спросила,— кто это, что они здесь делают, а где этот?— Она не решилась назвать имя Анатолия.
— Он ушёл?
— Да, похоже, навсегда,— ответила Людмила.
Оперативник внимательно посмотрел на неё. В комнату вошла врач "скорой" и, подойдя к кровати, посмотрев на Альку, сказала:
— Аля, ты поедешь с нами в больницу, не волнуйся, тебе помогут.
Все формальности были закончены быстро, предварительно установлено, что гражданин Прокопов Анатолий Александрович скончался от черепно-мозговой травмы.
Все эти экспертизы, допросы изматывали. Новый год Алька встретила в больнице, а Людмила в следственной камере. Несмотря на ходатайство лечащего врача, отпустить её до решения суда, ждать которого оставалось недолго, было отказано. Суд был назначен на конец февраля.
В палате Алька лежала одна. Благодаря заботам Андрея Степановича и его деньгам, уход за ней был хорошим. Ей пришлось перенести операцию, этот зверь покалечил её, но доктор Нина Васильевна заверила, что в дальнейшем все у Альки будет хорошо.
Ко всему сказанному девушка отнеслась довольно равнодушно, что её волновало, так это положение матери, находящейся в камере. Но даже попытки Астахова смягчить положение Людмилы, не нашли отклика ни в лице прокурора, его старого знакомого, ни в лице следователя, который считал Людмилу чуть ли не главной виновницей всего случившегося. На просьбу Астахова он ответил:
— При всём уважении к вам, Андрей Степанович, не могу. Это из-за её аморального образа жизни пострадала её собственная дочь. я ещё удивляюсь, как эта девочка сама не пошла по её стопам, да ещё и в школе по учёбе первая. вот уж действительно, неисповедимы пути Господни.
— Да, — сказал Астахов, — но при всём этом, эта женщина смертельно больна.
— Надо думать,— ответил следователь,— она ведь пила, да и что с них взять с этих детдомовских.
— Вы знаете, Александр Иванович, — ответил он Азарову,— я тоже знаю людей, которые воспитывались в детдоме и ни сколько, заверяю вас, от нас с вами не отличаются. — И, попрощавшись с ним Астахов покинул кабинет.
Глава 14.
Психолог, проводившая беседы с Алькой, вышла из палаты, по пути поздоровавшись с входившим Астаховым.
— Ну, Аля, как ты, как настроение?— Поздоровавшись, он положил на тумбочку фрукты.
—Нормально. Через два дня в школу, меня завтра выписывают. Андрей Степанович, как там мама?
— Всё хорошо, ты не волнуйся. Я был у неё, она просила передать, что у неё все в порядке, скоро суд.
— Зачем вы со мной возитесь, зачем вам всё это? — Посмотрев на Астахова, спросила она. — Да и за мать хлопочите? Нам от вас ничего не надо. ваш сын тоже ни в чём не виноват. понимаете, насильно мил не будешь. Ваша супруга права, что не по себе я выбрала. не приходите больше, прошу вас.
В глазах Альки стояли слёзы. Но Астахов молча взял её руку в свою и тихо сжал.
— Всё будет хорошо. Аля, мы с тобой ещё поговорим об этом.
В школу Алька пришла с решимостью, ни на что не обращать внимания. Она понимала, что в деревне все на виду и разговоры будут разные. Ещё бы, такого события здесь давно не было и действительное обрастёт домыслами и сплетнями. Но ей на это наплевать, она должна закончить школу и поступить учиться дальше. если даже матери дадут срок, она будет ждать и потом увезёт Людмилу отсюда.
Но учителя и одноклассники встретили Альку тепло, с пониманием отнеслись к её горю. Чего, конечно, не скажешь обо всей деревне. Алька с головой ушла в учёбу, дожидаясь суда.
На суд она поехала с Раисой. Людмила держалась спокойно и, только глядя в сторону Альки, улыбалась. Адвокат, нанятый Астаховым, приложил максимум усилий, чтобы если уж не оправдать Людмилу, то хотя бы добиться условного приговора. Но приговор суда был неожиданным для всех. Людмиле дали четыре года в колонии общего режима.
Подошедший адвокат, пытался успокоить Альку, но она его не слышала. Одна мысль назойливо сверлила мозг: "Она больше может не увидеть мать, Людмила просто не вынесет заключения". Но чем помочь, она не знала.
ей, перед отправкой матери в колонию, разрешили свидание. Сидя друг против друга и держась за руки, они молчали. наконец, Людмила заговорила:
— Доченька, я всегда буду тобой гордиться, ты, главное, не падай духом, заканчивай школу. и ещё, Аль, я тебе не сказала сразу, у меня тогда в одеяльце нашли кулон с очень дорогим камнем. Когда я уходила из детдома, директриса Зинаида Николаевна меня в кабинет вызвала и отдала его, вишь, честной оказалась. Я его на "чёрный" день и спрятала. Хотела тебе на восемнадцатилетние подарить, всё же, как ни как, семейная реликвия, да уж какая теперь реликвия. — Людмила болезненно поморщилась.
— Мам, тебе плохо?— Испугалась Алька.
— Нет, ничего, ты не перебивай меня. Так вот, он лежит закопанный в саду, где куст сирени, видела там большой белый камень, вот под ним, запомнила?— Алька машинально покивала головой.
— Время,— коротко сказала сопровождающая.
Алька вскочила и бросилась в объятия матери.
— Мамочка, ты держись, мы тебя вытащим отсюда. А главное, лечись, какие нужны будут лекарства я тебе достану. Я люблю тебя, слышишь…
Светлана КИМ,
ст. Келермесская.
(Продолжение следует).
|
